В настоящее время законодательство Российской Федерации, посвященное вопросам противодействия экстремизму, не систематизировано, разрознено и противоречиво. Федеральные законы «О противодействии экстремистской деятельности» 2002 г. и «О противодействии терроризму» 2006 г. не согласованы не только между собой, но и с Уголовным кодексом РФ, что влечет неминуемые ошибки в правоприменительной практике, а Постановление Пленума Верховного суда РФ «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности» 2011 г., которое было призвано разрешить множество вопросов, обошло их стороной. Все это позволяет сделать вывод о том, что законодательство, направленное на борьбу с экстремизмом, нуждается в серьезной доработке.

Определения экстремизма и экстремистской деятельности до сих пор не закреплены на законодательном уровне. Под экстремизмом в данной работе следует понимать многоаспектное явление, включающее в себя не только определенную антисоциальную деятельность, но и одобряющую такую деятельность идеологию, направленную на создание в обществе обстановки нетерпимости к представителям определенных социальных групп, выделенных на основе установленных законодателем Российской Федерации либо определяемых правоприменителем с учетом конкретных обстоятельств уголовного дела критериев. Экстремистская деятельность представляет собой практику применения идеологии экстремизма и конкретные формы ее реализации.

Определение преступлений экстремистской направленности, содержащееся в прим. 1 к ст. 2821 УК РФ, содержит погрешности и не охватывает целый ряд преступлений, относящихся к уголовно-наказуемой экстремистской деятельности, но совершенных по иным мотивам, в связи с чем предлагается различать две группы преступлений, представляющих собой общественно опасные проявления экстремизма: 1) собственно экстремистские преступления, основным объектом которых являются основы конституционного строя и безопасность государства (государственные преступления) и 2) преступления экстремистской направленности, посягающие на иные основные объекты, но совершаемые по экстремистскому мотиву. При этом для преступлений второй группы экстремистский мотив может выступать конструктивным или квалифицирующим признаком, либо отягчающим обстоятельством, учитываемым судом при назначении наказания (п. «е» ст. 63 УК РФ).

Кроме того, перечень экстремистских мотивов, закрепленных в настоящее время в Уголовном кодексе РФ, излишне широк. В работе предлагается исключить мотив ненависти и вражды в отношении социальной группы из перечня экстремистских мотивов. До тех пор, пока данный мотив не исключен из УК РФ, применительно к составам экстремистских преступлений и преступлений экстремистской направленности понятие социальной группы ограничить только теми группами, которые уже выделены в уголовном законе с учетом одного из следующих дискриминационных признаков: политический, идеологический, расовый, национальный или религиозный. При этом к социальной группе не следует относить группы, определяемые на основе асоциального признака. Также судам предлагается рекомендовать при квалификации деяний, совершенных по мотиву ненависти или вражды в отношении социальной группы, подкреплять квалификацию и мотивом политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды (в зависимости от обстоятельств дела).

Анализ ст. 280 УК РФ показал, что в настоящее время уголовно-наказуемыми являются публичные призывы не только к уголовно-наказуемой экстремистской деятельности, но и к иным формам проявления экстремизма, что, по нашему мнению, является ошибкой.