Современное состояние данных общественно опасных дея­ний свидетельствует о неблагоприятных тенденциях. Когда речь идет о фальсификации доказательств, особое зна­чение имеет правильное определение предмета посягательства. Диссертант не согласен с наметившейся в последнее время прак­тикой Верховного Суда РФ относить к предмету фальсификации только предоставление недоброкачественной информации Предметом фальсификации следует признавать и искажение процессуальной формы ее закрепления.

Пассивное уклонение от сообщения важных сведений путем ссылки на какие-то вымышленные обстоятельства (не видел, не помнит, не знает и т.п.) свидетельствует о том, что допра­шиваемый прямо не отказывается давать показания, а констатирует определенный факт, что он такими сведениями не рас­полагает и тем самым сообщает заведомо ложную для него ин­формацию. Данные действия следует квалифицировать по ст. 307 УК РФ. Если допрашиваемый прямо отказывается отвечать на поставленные вопросы об обстоятельствах, имеющих зна­чение для дела, то речь идет об ответственности за отказ от дачи показаний (ст. 308 УК РФ).[1]

Таким образом, уровень регистрации преступлений, предусмотренных ст. 302 и ст. 309 УК РФ, явно не соответствует распространенности этого про­тивоправного явления.

В работе определяется понятие «принуждение», с учетом кото­рого предлагается дополнить редакцию ст. 302 УК РФ «путем применения угроз или иных незаконных деяний, лишающих или ограни­чивающих свободу воли... » и далее по тексту.

Автором обосновывается необходимость в ст. 316 УК РФ описать в консолидированной форме группы преступлений, укрыватель­ство которых влечет уголовную ответственность. Такой опыт имеется в УК Испании (ст. 451).

Доказывается поспешность декриминализации ответствен­ности за несообщение о факте готовящегося или совершенного преступления. Государство фактически сложило с себя полномо­чия реагировать на подобные случаи, в том числе и при подго­товке тяжких и особо тяжких преступлений. Противодействие раскрытию, расследованию преступлений и наказанию винов­ных не только все более латентно в условиях эскалации экстре­мистской и организованной преступности, но и в значительной своей части объявлено непреступным. В этой связи представляет интерес опыт Евро­пейских государств (Голландия, Франция, ФРГ), не отказавшихся от уголовно-правового регулирования случаев недонесения, ко­торый позволяет выделить основные правила построения та­кой ответственности Во-первых, вместо термина «недонесение», вызывающего отрицательную ассоциацию, используются терми­ны «несообщение» или «непредупреждение». Во-вторых, нередко от­ветственность ограничивается только рамками несообщения о готовящемся преступлении. В-третьих, ответственность за несообщение связывается только с определенной группой пре­ступлений. В-четвертых, исключается ответственность для близ­ких родственников, супруга и иных лиц.

Обосновывается необходимость в ст. 316 УК РФ описать в консолидированной форме группы преступлений, укрыватель­ство которых влечет уголовную ответственность. Такой опыт имеется в УК Испании (ст. 451).[2]

Доказывается поспешность декриминализации ответствен­ности за несообщение о факте готовящегося или совершенного преступления. Государство фактически сложило с себя полномо­чия реагировать на подобные случаи, в том числе и при подго­товке тяжких и особо тяжких преступлений. Противодействие раскрытию, расследованию преступлений и наказанию винов­ных не только все более латентно в условиях эскалации экстре­мистской и организованной преступности, но и в значительной своей части объявлено непреступным. В этой связи представляет интерес опыт Евро­пейских государств (Голландия, Франция, ФРГ), не отказавшихся от уголовно-правового регулирования случаев недонесения, ко­торый позволяет выделить основные правила построения та­кой ответственности Во-первых, вместо термина «недонесение», вызывающего отрицательную ассоциацию, используются терми­ны «несообщение» или «непредупреждение». Во-вторых, нередко от­ветственность ограничивается только рамками несообщения о готовящемся преступлении. В-третьих, ответственность за несообщение связывается только с определенной группой пре­ступлений. В-четвертых, исключается ответственность для близ­ких родственников, супруга и иных лиц.

Литература:

  1. Никифоров С.Д. Ответственность за уклонение или отказ от дачи по­казаний // Законность. 2013. № 8. — С. 88-91.
  2. Идрисов К.Р. Основные тенденции преступлений против правосудия, совершаемых должностными лицами //Криминалистика: актуальные вопросы теории и практики: Сборник материалов. — Ростов-на-Дону, 2012. — С. 381–384.