Под религиозным экстремизмом следует понимать социальное явление, существующее в четырех взаимосвязанных формах: 1) религиозное сознание (общественное и индивидуальное), которому свойственны признаки тоталитаризации и преувеличения ценности определенной совокупности религиозных идей в ущерб всем иным религиозным и светским идеям; нигилизма — отрицания всех иных идей, в том числе религиозных, кроме одной; религиозного фанатизма — безусловного верования в истинность единственной религиозной идеи (совокупности идей) и готовности следовать ей при любых обстоятельствах; 2) религиозная идеология (религиозная доктрина), характеризующаяся произвольным провозглашением истинным единственного объяснения проблем существующего мира и предложением однозначных (истинных) способов их разрешения; безусловным разделением всех социальных явлений на «добро» и «зло»; приданием исключительного доминирующего положения одному из аспектов бытия в ущерб всем остальным; отрицанием объективно господствующей иерархии общесоциальных (общечеловеческих) ценностей; игнорированием или принижением регулятивной значимости любых социальных, в том числе, правовых норм, не соответствующих объявленной истинной религиозной доктрине; 3) деятельность по реализации религиозной доктрины, провозглашенной единственно истинной; 4) организационные формы осуществления религиозной доктрины, в частности, религиозные экстремистские организации (тоталитарные секты).
Сходными являются и основные направления предупреждения экстремизма. Среди них, в частности, выделяются: пресечение деятельности экстремистских организаций, недопущение содействия экстремистской деятельности, пропаганды экстремизма, распространения материалов с экстремистским содержанием, использования общедоступных сетей, в том числе сети Интернет, средств массовой информации для осуществления экстремисткой деятельности.
Вместе с тем хотелось бы отметить, что новые комплексные антиэкстремистские нормативные правовые акты нацелены на борьбу с политическим и религиозно-политическим экстремизмом и практически не касаются собственно религиозного экстремизма. Это привело к нарушению внутренней непротиворечивости национальных законодательных систем, появлению дублирующих норм и их искусственной конкуренции, снижению эффективности правоприменительной деятельности.
Решение данной проблемы мы связываем с формированием на национальном (а впоследствии и на межгосударственном) уровне единой стратегии борьбы с различными формами и видами экстремизма. [1]
Вместе с тем приходится констатировать, что законотворческая деятельность в области борьбы с терроризмом и экстремизмом в рамках государств-участников СНГ лишена последовательности, системности, носит фрагментарный характер, а также не в полной мере соответствует потребностям нынешнего дня, что выражается: в незначительном количестве унифицирующих материальных и процессуальных норм; признанием экстрадиции единственным механизмом, позволяющим осуществить уголовное преследование лица, совершившего преступление в одной из стран — участниц СНГ и скрывшегося на территории другой; отсутствие реальных возможностей для непосредственного эффективного и быстрого взаимодействия правоохранительных органов стран — участниц СНГ при расследовании конкретного уголовного дела, что имеет особенное значение для приграничных территорий.[2]
По нашему мнению, возможны два пути решения проблемы создания единой в рамках СНГ правовой основы для борьбы с различными проявлениями экстремизма, в том числе с терроризмом. Первый — самостоятельная интеграция каждого государства — участника СНГ в международное пространство и, в частности, в европейское правовое пространство. Такой подход позволит обеспечить решение проблемы унификации национальных законодательных систем государств -участников СНГ на более высоком геополитическом уровне.Второй (более предпочтительный) — совершенствование системы международных договоров в сфере борьбы с экстремизмом в рамках СНГ с учетом современных тенденций (отказ от процедуры экстрадиции, использование «перечневого» подхода при конструировании понятий «терроризм» и «экстремизм», широкое применение конфискации как вида уголовного наказания за совершение преступлений террористического характера и экстремистской направленности и др.).
Литература:
- Шебунин Л.Н. Европейская контрреволюция в первой половине XIX века — Л.: Красный рабочий, 1925. — 302c.
- Бидова Б.Б. Общекриминологическое противодействие молодежному экстремизму //В сборнике: Актуальные вопросы юридических наук Материалы Международной заочной научной конференции. Ответственный редактор: О.А. Шульга. 2012.- С.
75-77.