С криминологической точки зрения глобализация — чрезвычайно противоречивый объективно-субъективный процесс, в котором присутству­ют как положительные (антикриминогенные), так и отрицательные (крими­ногенные) стороны и последствия. Они проявляют себя в экономической, политической, культурной, религиозной, информационной и правовой сфе­рах. Глобализация экономики в значительной степени имеет криминогенный характер. Во-первых, главная цель рыночной экономики — получение при­были — изначально криминогенна. Во-вторых, наблюдается процесс глоба­лизации криминальной экономики. В-третьих, экономическая глобализация мотивирует создание схем уклонения от уплаты налогов, «серого» импорта, отмывания средств, полученных преступным путем. В-четвертых, в процессе современной экономической глобализации формируются условия для завла­дения чужой собственностью.[1]

Анализ глобализации в аспекте криминализации предполагает определе­ние теоретической концепции, которая способна адекватно отражать реальные процессы и тем самым играть роль парадигмы мировой криминологии. Изуче­ние большого числа теоретических источников привело диссертанта к выводу, что наиболее адекватной криминологическому анализу глобализации являет­ся концепция управляемого хаоса. Национальное государство, попав в турбу­лентные потоки управляемого хаоса, резко ослабляется за счет: вытеснения нравственных ценностей и идеологии, приватизации и скупки всех видов национальных ресурсов, устранения различий между нормальной и теневой экономикой, превращения социальных институтов в закрытые корпорации, придания коррупции институционального характера и др.

Процессы глобализации оказывают негативное влияние на состояние криминологиче­ской обстановки в государствах семьи общего права, что выражается в росте сексуального насилия в отношении детей, кибер-преступлений и "преступно­сти ненависти".[2]

Преступность в странах романо-германской правовой семьи харак­теризуется, наряду с высокими показателями коэффициентов корыстных преступлений, ростом насильственных посягательств практически по всем европейским странам. Это, по мнению автора, обусловлено двумя генераль­ными факторами. Во-первых, европейские страны в 2000-е гг. стали сталки­ваться с проблемами аккультурации мигрантов. Во-вторых, само европейское общество стало чутко относиться к фактам насилия и реагировать на такие проявления, которые ранее находились на периферии внимания (сексуальное домогательство на работе, домашнее насилие, насилие в отношении детей). Признаком глобализации преступности в государствах романо-германской правовой семьи является рост мошенничества, в особенности с использовани­ем электронных устройств.

Преступность в странах мусульманской правовой семьи различает­ся по своим параметрам в зависимости от степени исламизации уголовной политики. В Саудовской Аравии, где культивируется ваххабизм, преступность характеризуется сравнительно низкими показателями. Но за это мусульманам приходится жертвовать личной свободой: религиозная полиция (мутавин) имеет полномочия вмешиваться практически во все стороны их жизни. В секу­ляризованной Турции значительно выше уровень преступности, но в этом государстве в большей степени защищены права человека и демократические ценности.

Литература:

  1. Артемов Д. Ю. Стратегии противодействия незакон­ному обороту наркотиков // Российская юстиция. — 2007. — № 2. — С. 62-63.
  2. Клейменов М. М. Группировки в местах лишения свободы // Психо­педагогика в правоохранительных органах. — 2006. — № 3. — С. 106-108.